Скажите, по-вашему, это лучшее начало дня – проснуться под оглушительные крики горячо любимого воинствующего чада: «Мама, вставай! Мы идем ловить БАБОЧЕК!»? ААААА! Какие нафиг бабочки, меня саму хоть лови с утра …. Вообразите себе, она не спрашивает моего разрешения, не ждет одобрения, она просто СТАВИТ МЕНЯ ПЕРЕД ФАКТОМ.

В ванной – апчхи, привет, аллергия! - под удручающее хлюпанье носа перевариваю дочкину новость со всеми вытекающими последствиями. Сейчас, в разгар буйства цветения амброзии, пойти ловить бабочек – для меня означает добровольно отправиться в стан недремлющего врага. Зеркало меня сегодня совсем не радует: «нос распух, не видно глаза, перекошена щека…» О, нет, человечество еще не готово лицезреть меня в таком диком виде. Дочь шумно копошится в кладовке, ищет страшное орудие насекомских пыток – сачок, недальновидно приобретенный мною на местном рынке. Как ни хотелось мне в этот раз сачкануть от дела, могла ли я пропустить такое пати? «Амброзия не будет повелевать мною»,- философски изрекла я и вмиг наколдовала бутерброды к завтраку. Проглотив горсть пилюль, оставив бесполезные попытки накрасить воспаленные глаза, я нацепила солнцезащитные очки (люблю лето за возможность не краситься и беспалевно рассматривать людей на улице). Картина маслом: в широкополых шляпах, с оттопыренными от носовых платков карманами и сачком наперевес, мы отправляемся на охоту.

За домом у нас речка, а вокруг почти Бежин луг. Солнце заливает травную лужайку. Природа ослепительно сверкает, играет всеми красками лета. Но и в этой бочке меда не обойтись без капли дёгтя. Разлапистая амброзия – вот она, вражина! - нагло колосится в оккупированных зарослях. Попробуй, сними её с насиженного места! Разрослась, проклятая, хрен её выкорчуешь. Где ты, Ясь-косарь, бросай свою конюши́ну…

На лугу сонные пятнистые коровы лениво отмахиваются от мошкары, черные лохматые козы щиплют траву. Пастух сидит, развалившись на пригорке, задумчиво жует соломинку. Скачу по тропинке на одной ножке, стараюсь перепрыгнуть щедро наваленные лепешки и горошинки (известное дело – животные не только едят), наблюдаю, как дочь чуть не вляпывается в «историю».

Мелькают бабочки. Они бесшумно порхают над малиновым клевером, молочными зонтиками дудника и душистого тысячелистника. Среди репьёв и колючек татарника растревожено гудят плюшевые тяжеловесные шмели. Они перебирают лапками, возятся в круглых пурпурных макушках. Белые капустницы по-женски суетливо кружат над поляной. Время от времени бабочки складывают перламутровые крылья, грациозно присаживаются на цветки. Чуть дыша, мы подкрадываемся к одной из них. Сачок белым флагом взмывает в воздух и накрывает незадачливую гурманку. Она бьется в сетке, отчаянно трепещет узорным веером, но ловушка плотно прижата к земле – не вырваться.

- Давай отпустим ее, мама. Пусть себе летит.

Размытой картинкой прошлого всплывают кадры советского мультфильма «Мотылек», где старый Лис долгие годы мечтает вернуться в свое детство и спасти бабочку, которую он в свое время беспечно погубил.

- Пусть летит.

Мы караулим бабочек - белых, синих, оранжевых - хвостатых махаонов, ярких лимонниц и элегантных адмиралов. Ловим и тут же освобождаем. Они молниеносно взвиваются, описывают в воздухе замысловатые зигзаги и дуги, спешно несутся прочь в каком-то затейливом танце.

Спускаемся к прохладной воде любоваться на стрекоз. Завидев нас, прежде незаметные лягушки оживились: сиганули вниз, булькнули – только круги пошли по воде. Крупная сине-фиолетовая стрекоза проносится к спасительной реке, оттуда опасливо смотрит на нас. Поразмыслив, на всякий случай скрывается в ближайших камышах. Шелестят щетинки хвоща и влажные побеги стрелолиста, стелятся нежные шелковистые вьюны, тянутся вверх факелы плакун-травы.

Меж тем жара спадает, диск солнца опускается ниже, цепляет кучерявые вершины деревьев на другом берегу. Разбросанная амброзия покорно сохнет. Пыльца слабо щекочет ноздри и слезит глаза. Борьба с ветряными мельницами... Бабочки исчезают. Должно быть, они, как цветы маленькой Иды Андерсена, сорванные ветром, отправляются путешествовать в далекую сказочную страну.

- А что мы скажем папе? – спрашиваю я.

- Скажем, поймали двенадцать бабочек и одну боооольшую стрекозу, - заявляет великодушная охотница и берет меня за руку.

Дует легкий свежий ветерок. Река, покрытая мелкой рябью, неспешно плывет по течению. А мы возвращаемся домой…

Текст мой, фотки интернетовские