Глава 25.

21 неделя. Почти семейная жизнь

Как же болит голова! Принятая час назад таблетка Парацетомола бесследно пропала где-то в организме, легко поглощённая этой беспощадной болью. Таня потянулась к широкой полке в изголовье кровати и тронула мобильник: полвторого ночи! Ёссариан, свесив руку до пола, мирно спал на диване в их большой комнате и Тане через узоры сдвижной стеклянной двери спальни было видно, как ровно он дышит. Появилась, конечно, мысль растолкать, чтоб не добивал этим своим демонстративным посапыванием, но представив, как он начнёт кудахтать вокруг и проявлять безграничную заботу, Таня только сжала зубы и вдавила лоб в прохладную соседнюю подушку. Наволочка была шоколадного цвета, совсем новенькая, как и почти всё в этой квартирке, которую Игорь так спешно готовил к таниному переезду. Он выбрал скандинавский стиль то ли из экономических соображений, то ли чтобы точно не промахнуться мимо её вкусов. Поэтому всё, что только можно было из мебели и предметов интерьера, не мудрствуя лукаво, привёз из Икеи. И пускай Таня маме по телефону шутила, мол, чувствует себя так, словно живёт в икеевском магазине, но на самом деле этот дом и она полюбили друг друга с первой минуты.

До свадьбы она не удосужилась хоть раз заехать посмотреть, где же именно начнётся её почти семейная жизнь. А зачем? Если б даже Ёссариан развесил по квартире ковров с лебедями, приделал к дверям золочёных ручек, а в углах понавешивал искусственных растений, то это бы всё равно ничего не поменяло в её решении жить с ним. Поэтому, когда они в темноте вышли из такси после свадебного суматошного дня, и Таня подняла глаза на старый трёхэтажный дом с местами отбитой лепниной, то никак не получилось противиться моментальной симпатии к этим балконам с каменными обшарпанными балюстрадами и выступающими по второму этажу эркерами. Подъездов было всего 3 и от этого дом в свете жёлтых фонарей казался каким-то старинным заброшенным частным владением и дышал такой уникальностью, о которой и подумать было невозможно рядом с таниной родной панельной многоэтажкой. Её вещи Игорь перевёз ещё накануне и она даже немножко растерялась, что приехала сюда совсем уж с пустыми руками, зато нарядная: в белом, совершенно простом и закрытом платье, выбранном сразу без сомнений и многочисленных поездок по салонам по равнодушному принципу «чтоб нигде не давило».

- Пойдём? – пока она разглядывала удивительный дом, Игорь успел отпустить такси и стоял у неё за плечом с охапкой белых роз, которые сам же ей и купил. Из всех букетов она попросила забрать только эти цветы, потому что в остальных её бесило шуршание упаковки и избыточность украшений.

По широченной лестнице они поднялись на второй этаж и Ёссариан замешкался у двери в квартиру:

- Тань, а можно я тебя через порог перенесу? Я, как это ни покажется странным, бываю суеверен.

- Да мне уже ничего, наверное, странным не покажется, - она устало улыбнулась, вспоминая родителей с обоих сторон пляшущих плотной четвёркой канкан, упившуюся Ирку, разом отбросившую все непонимания и хохочущую «мы ж теперь как сёстры, Танюха!», осторожного, неловкого Ёссариана, который всё время смотрел на Таню и из-за этого спотыкался, своих собственных сестёр, которые только к концу пришли в себя от шока, что их «мышка-малышка» участвует в этом мероприятии в главной роли, а уж как пришли, то завыли в караоке всё подряд и тамада перестал справляться с дальнейшей организационной работой, и, наконец, тётушку Игоря в 100 кг весом, рухнувшую под рояль в броске за букетом невесты. Словом, это оказалась на редкость весёлая свадьба.

- Неси, - поощрительно улыбнулась она Игорю, наконец одолевшему дверной замок и распахнувшему перед ними высокую деревянную дверь. Он легко поднял её и осторожно поставил в центре прихожей, пытаясь одновременно стоять рядом с ней и другой рукой нащупать выключатель, что никак ему не удавалось. На всех трёх окнах не было штор и ночную темноту вполне сносно нарушал приподъездный фонарь. У квартиры был запах свежего ремонта, под ногами и дальше в двух смежных комнатах и кухне виднелись выкрашенные в белый широкие доски пола, на белых же стенах было пусто, высоченные потолки давали ощущение огромного пространства, большая комната и крошечная смежная с ней спальня были разделены сдвижной стеклянной дверью с местами матовым узором. Сейчас дверь была сдвинута и видно было крошечную спальню, где вмещалась только огромная кровать с широкой полкой в изголовье, стойка для одежды, да из почти метрового подоконника было организовано рабочее место, похоже, для Тани, поскольку в большой комнате стоял прозрачный стол, заваленный бумагами, и с двумя компьютерами. В этой же большой комнате был диван, прямо посередине помещения, на единственной не белой, а отчищенной до кирпичной кладки стене висел телевизор. Таня перевела ещё взгляд на кухню, но там заметила на подоконнике только свой гигантский кактус, который вчера Ёссариан увёз вместе с чемоданом и двумя коробками. И перевела дыхание: это совсем новый и ничейный дом, и не придётся натыкаться на вещи его бабушки или просто какие-то приметы чужого быта, вроде вбитых там и сям крючков и непонятных пятен на обоях. Здесь ещё не было ничего, и этот дом ждал её и только её. Благодарность к Ёссариану, который сделал всё это именно так и именно до её приезда, просочилась к ней по капельке и Таня уже хотела сказать что-нибудь на эту тему, когда заметила, что стоят они по-прежнему в темноте и что Игорь касается своими пальцами её запястья, и в этой темноте почему-то совсем не видно его дурацкого подбородка, зато виден взгляд, полный напряжённого ожидания и нежности и восхищения. И здесь надо было срочно расставлять все точки.

- Давай ты меня чаем угостишь, - громко сказала она, отступая на пол шага и, не глядя, нажимая выключатель – дом уже слушался её и полностью принимал.

На неправильной формы кухне обнаружился маленький стеклянный стол и два плетёных кресла, в одно из них она и уселась сразу очень удобно и зачем-то представила, как будет завтракать здесь солнечным утром и очень обрадовалась этому видению. Ёссариан искал заварку, выдвигая по очереди все 6 ящичков и зачем-то открывая маленький холодильник. Радость исчезла и Таня махнула ему:

- Ладно. Не надо чаю, и так столько сока выпила, что всю ночь пробегаю. А кстати, почему ты не пил?

- Из солидарности, - он наконец сел во второе кресло, настороженный и словно готовый ловить её, если она надумает бежать. Таня улыбнулась:

- Слушай, я только хочу, чтоб мы оба правильно понимали ситуацию. У нас с тобой будет классический брак по рассчёту. Не такому рассчёту, где я буду услаждать тебя ласками, а ты станешь дарить мне джипы, из которых я буду выходить с тёмными очками Шанель на блондинистой макушке и в курточке со стразами. А в том смысле, что мы собрались здесь разобраться с ребёнком, пока он не сможет ходить в садик, и я тогда смогу хоть как-то доучиться и работать. Но по поводу супружеского долга, как ты понимаешь, я не имею к тебе никаких претензий и рассчитываю, что это взаимно. Ты меня понимаешь?

- Понимаю, - он улыбнулся ей. – Я не ожидал даже разговоров о супружеском долге, не то что его исполнения. Тань, тебе может показаться странным, но я очень хорошо тебя понимаю. Понимаю, что тебе сейчас не до того.

- Вот и хорошо,- хотелось съязвить, что ей никогда не станет «до того», если речь идёт о сексе с ним, но она решила не портить момент чёткой договорённости. - Кто где спит? Я вообще без ног, честно говоря.

- Я предполагал, что ты будешь спать в спальне, а я на диване. Ванная слева. Там ээээ, там подарок для тебя на бортике лежит. Может ты захочешь сразу одеть. Я буду рад, если тебе понравится, - он встал, собираясь, видимо, провожать её и показывать, где именно ванная.

- Дружище, если ты там развесил кружевные пеньюары с вырезами до пупа и эротичными дырочками в самых пикантных местах, то лучше иди исправь свою ошибку, пока я их с балкона не покидала. Понимает он! Мы команда с тобой должны быть, это ясно? Давай попробуем сработаться, пока время есть. А?

- Тань, ты всё-таки посмотри сначала, - спокойно ответил Игорь и прошёл мимо неё в комнату с диваном.

В ванной была белая плитка кирпичиками до середины стены, а выше белая же штукатурка, на стиралке лежали белые полотенца, тем ярче на фоне всей этой белизны выделялась новая щётка в упаковке и перевязанная бантиком одежда. Уже хихикая, Таня потянула за бантик и развернула мягкую и необычайно приятную на ощупь пижаму для беременных, по светло-серой ткани тут и там резвились цирковые слонихи: они крутили обручи в ярких, полосатых купальниках, поднимали ногу в батмане в розовой балетной пачке, жонглировали апельсинами и гудели в трубу. Не одеть это чудо было невозможно, а ощущение этого мягкого, тёплого, смешного одеяния подарили ей такую спокойную уверенность, что всё нервное дребезжание, мучившее Таню в белом платье с самого утра, куда-то моментально испарилось.

- Я там расстелил постель. Ты, наверное, ужасно устала, - он тут же встал с дивана, когда она вышла из ванной в подаренной пижаме. – Может тебе что-то ещё принести?

- Не надо ничего. Я просто лягу наконец спать, - она сдвинула в сторону стеклянную дверь и на той стене спальни, что была не видна от входа, увидела что-то совсем неожиданное: до размера постера была увеличена и переведена в чёрно-белое изображение её любимейшая детская фотография с родителями и сёстрами на каком-то пикнике. Ей было 6 лет. Они все там такие счастливые, а она ещё ёжика тогда нашла!

- Это твои сёстры приезжали вчера и оставили для тебя в подарок. Сказали прибить на стену. Я сначала без тебя не хотел прибивать, но они у тебя очень настойчивые, - Игорь подошёл к своему столу и включил компьютер.

- Спасибо, - непонятно было кому и за что она говорит это спасибо, но сказать хотелось. Опять же то, что сёстры видели, где она будет жить, стало почему-то дополнительным бонусом, а то все подкалывали её, что Ёссариан, небось, уже всю посуду перебил и переломал всю мебель, так что может стоит раскладушку с собой захватить и лопату, чтоб расчистить для раскладушки место среди завалов из бабулиного и ёссаринского хлама.

Таня уже почти задвинула дверь, когда он обернулся от своего стола и позвал её:

- Тань!

- Ну?

- Мы будем хорошей командой. Ты можешь даже не начинать волноваться по этому поводу, - он встал, выключил верхний свет и включил себе маленькую настольную лампу.

- Я уже куда меньше волнуюсь, - улыбнулась она, откинув волосы, так и не забранные ни в какую специальную свадебную причёску.

- Но я не могу не предупредить тебя, что буду делать всё, чтоб ты не захотела разрывать наш брак, даже когда самое сложное время с ребёнком будет позади. То, что я буду твоей командой, не изменит того факта, что я буду любить и хотеть тебя, - он помолчал и видя, что она явно готовит ответную речь, поспешно добавил. – Это не помешает. Спокойной ночи, дорогая.

- Спокойной ночи, дорогой, - хмыкнула Таня и задвинула дверь.

И полетели дни их почти семейной жизни. Несмотря на танины опасения, что он будет бесить и нервировать её, ничего подобного не происходило. «Как ни странно», если уж говорить любимой приговоркой Ёссариана, у него оказалось импонирующее ей чувство юмора. Они могли подолгу вести шутливые диалоги, иронизируя и над своей ситуацией, и над прочими условно семейными ценностями. Таня пыталась готовить, но вдохновение у неё появлялось только на экстравагантные блюда, и Игорь, навестив тёщу, забил морозилку домашними пельменями, чтобы, поковыряв очередное фикассе с персиками, она всегда могла сварить себе поесть чего-нибудь безопасного. Он приходил только вечером и часто заставал её во дворе под огромными деревьями, читающую книжку или форум, закинув ноги в домашних тапочках на подлокотник скамейки, к ужасу и возмущению старенькой Вероники Сергеевны из первого подъезда. Таня вообще ощущала этот двор продолжением своей квартиры и себя в нём чувствовала вполне органично. Дома до самого сна они играли на двоих в компьютерный футбол, иногда смотрели телевизор, но тут их взгляды не совпадали, поэтому вскоре расходились за свои компьютеры и Таня, сидя в своей комнате, громко комментировала сообщения на форуме, летние фотки подруг в фэйсбуке, болтала по скайпу с канадской своей сестричкой, потом уходила в ванную и, облачившись в «слоников», падала в постель.

Когда и как засыпал Ёссариан, ей было неведомо. Зато сегодня вот он бессовестно спит себе как ни в чём ни бывало, а у неё словно две головы и обе они чугунные и стучат друг о друга. Таня забралась на подоконник и открыла ноутбук, устроив его на коленях. Его нижний край упёрся в живот и в ответ там всё напряглось и окаменело. Таня немножко подождала, но существо, смешно щекочущее её временами изнутри, явно не собиралось примиряться с ситуацией. Она легонько побегала пальцами по животу, чтоб снять напряжение, как когда-то учила в темке Венера, сняла ноутбук и поставила его рядом. Хоть здесь нажалуюсь!

Tequila: «Девочки, голова болит кошмар просто! Обезболивающее вообще не помогло. Если завтра так продолжит болеть, то я ею дрова колоть смогу: по ощущениям явно ничего нового уже не испытаю. Кто как с головной болью справляется?»

Может с утра кто ответит? БритваОккама часто пишет сообщения совсем ранним утром. Таня проскроллилась вниз странички: в Январиках было пусто, внизу одиноким активным пользователем висела ВИС. Этого ещё не хватало! Сейчас начнёт говорить, что у меня голова болит оттого, что я не о том думаю или дедушкину могилку не навещаю. Паршиво! Ну, так хоть поругаюсь! И Таня обновила страницу.

ВИС: «Выпей воды, подыши глубоко, потом надо сделать самомассаж плечевого пояса – плечи вверх, голову вниз, потом плечи вниз, голову вверх. Только не резко делать. Потом можешь медленно и сильно надавливать на виски, посередине между наружным концом брови и верхушкой уха. Задерживаешь на пару секунд, а потом так же медленно отпускаешь. Если лимон есть, то корки к вискам приложить и ко лбу, с ними помассировать. Но это ты сейчас проблемы решишь. А глобально, присмотрись, не пытаешься ли ты прыгнуть выше своей головы и взять от ситуации слишком много, ничего не отдавая взамен?»

Таня закрыла компьютер и прислонилась лбом к стеклу, но прохладное стекло не дало никакого облегчения. Тогда она снова перебралась на кровать и, уставившись на свой подарочный постер, начала рекомендованный ВИС самомассаж. Уже через 20 минут, падая на подушку, освобожденной от острой боли головой, с остаточным, не мешающим заснуть, болевым фоном, она только и успела подумать, что жизнь полна сюрпризов, и сразу же крепко заснула.

Игорь полежал ещё минут десять для верности, потом встал, на кухне налил в стакан воды и накапал туда сока лимона – так бабушка всегда делала. Лимон скатился со столешницы и тихонько стукнувшись, покатился под плетёное кресло. Он махнул рукой на мелкую оплошность, тихо отодвинул дверь в спальне, поставил на полку в изголовье кровати стакан, поправил Тане одеяло и задержал взгляд на фото-постере: маленькая девочка в центре фотографии хохотала, размахивая прутиком, с наколотой на конце сосиской, её сестра откинулась назад, уворачиваясь от таниного движения и тоже хохотала... Игорь перевёл взгляд на свернувшуюся клубочком Таню. Немножко жаль, что у них не девочка. Девочка была бы похожа на неё и так же смеялась бы. Он закрыл дверь, вернулся на диван, подумал, что жизнь полна сюрпризов, и сразу же крепко заснул.

Автор - Lemming (С. Галицкая)