Скоро мне предстоят вторые роды, а я только что нашла у себя в компьютере воспоминания про первые. Как же быстро все забывается, читается так, как будто и не мной написано.

Про роды: версия № 1. Для друзей, родственников и всех, желающих слушать.

ПДР – 17 мая. Имея в анамнезе трудное тяжелое прошлое, в планах было спокойное долгожданное кесарево на 14 мая. Трясясь и боясь, что все случится раньше, на длинных майских каникулах, я не шевелясь просидела все выходные, и в первый же рабочий день, 13 мая, в понедельник, в 8 утра была в больнице - самый первый клиент.

Пройдя все немудреные операции, сдав кровь и привычное ктг, я стал хныкать и проситься домой. Казалось бы – завтра утром операция, сиди спокойно в палате, наслаждайся ожиданием. Открывая завесы души, признаюсь – меня пугала клизма. Точнее, жуткие рассказы о 3 литрах воды, далеком унитазе и спринтерском до него забеге + еще вероятность того, что в самый неприятный момент страждущих будет больше, чем собственно, посадочных мест.

Кроме того, мне искренне казалось, что это дело очень интимное, можно и самой справиться прекрасно, делать до вечера нечего, и т.д. и т.п. В общем, нытье может довести кого угодно, в том числе и замечательного моего доктора – отпустили меня до утра домой.

Памятуя об обещании врачу, первым делом придя домой, я поставила воду на клизму кипятиться. Забегая вперед – очень скоро нарадоваться на себя не могла за этакую предусмотрительность))

Потом мы с любимым затеяли фотосессию. С ромашками и бантиками. Сделали транспарант, написали на нем слово «завтра» и обегали весь дом, периодически останавливаясь в красивых позах и выставляя живот на показ) Хочешь насмешить бога – расскажи о своих планах)

Через пару часов беготни муж, скептически посматривая на мой живот, заметил, что рожать я, по всей видимости, не собираюсь, и почему бы ему, в таком случае, не позаниматься, как обычно, боксом в спортзале. Почему нет, дорогой, конечно. После этого муж, как действующее лицо, выбыл на 3 часа, потому что телефон в спортзальном подвале ловит с трудом, и вообще, я так подозреваю, был забыт в раздевалке.

Минут через 15 после его отъезда отошли воды. Ни больно, ни одной схватки, но ни с чем не перепутаешь - пол литра воды вылилось мне на колени. Слава, слава докторам, любящим свое дело и остающимся на работе после 5 часов вечера!!!!! Приезжай, родная, - сказали мне, - ждем. Зато скорая оказалась совсем не скорая – час, как минимум, пообещала девушка в телефоне. Бросив звонить мужу раза после 20-го, я решила ехать сама, ибо ко мне подкралась паника. Во-первых, стало больно, во-вторых, страшно за ребенка, в-третьих, страшно, что доктор домой уйдет.

Роняя телефон, паспорт, тапки, заколки и матерясь, я побежала в гараж, выгнала машину, и тут меня ударило – клизма! Роняя телефон, паспорт, тапки, заколки и матерясь в 3 раза громче, я побежала обратно.

Ооооо, рожающая женщина способна на многое! Через 15 минут я дикими зигзагами выбежала из дома и на выходе столкнулась с врачом из скорой. Мы очень неторопливо оформляли какие-то бумажки, минут 15. Потом столь же неторопливо выехали. Скорая представляла из себя нечто древнее и разбитое, типа вазика (пазика?). На одной стороне лавочка, на другой – стул. Сидеть надо на стуле, но ногой обязательно упереться в лавочку, ибо если не в раскорячку, то тебя снесет на поворотах. Я уж не знаю, по каким законам физики – но машина, сама ехавшая очень медленно, на поворотах выделывала такие виражи, что формуле 1 и не снились.

Кстати сказать, дорога от дома до роддома у меня занимает 10 минут даже при насыщенном движении, скорая же ехала 40 (реально 40, я засекла) минут + еще оформление бумажек на старте.

Когда я нервничала уже практически входа в роддом, перезвонил мой доктор и скучающим голосом сообщил, что все участники мероприятия уже помылись для операции и жаждут закончить рабочий день, а если я приезжать не планирую, то они могут и размыться и уйти домой, в 8-то вечера.

Дальше события пошли очень быстро, в темпе вальса.

Схватки были сильные, но очень короткие и вообще без какой бы то ни было периодичности. По пути на кресло почему-то еще раз отошли воды, порция № 2. Раскрытие нулевое – в операционную. Соседка по дородовой палате одолжила мне чулки для операции, черные, очень секси. Натянули, прибежали в операционную, усадили на чудо-кровать, ждем.

Анестезиолог – длиннющий, веселый, все что-то с прибаутками, в вену – тык, нагибайтесь, в спину – тык, ждем 10 минут, ноги чувствуете? Ба, а ног то и нет, два бревна привязали вместо ног, очень необычно. Тактильные ощущения вроде есть, но управлению не подлежат, бревна и бревна. Все, ложимся.

Тут сюрприз – это что, я все буду видеть? Ой, я туда смотреть не хочу, фу. Не переживайте, сейчас поставим ширму. Шутники, ага. Ширму-то поставили, а потолки – зеркальные, ультра-дизайн. Спать нельзя, глаза не закрывать, головой не вертите, так что следующий час я мужественно старалась не всматриваться в то, что там из меня выкладывали и вкладывали обратно. Хорошо было б еще и не слышать, а то всякие чудеса, вроде: «Ух ты, это что? Странное такое…. А, это остатки яичника... Причудливо…» Бррррр, фу.

Но это все потом, ибо зашивали меня долго, а малыша достали очень быстро, минут через 5, не больше. Был он очень маленький, синенький, висел на руке, ножки–ручки свесил. Знаете, как котенок, бывает, на солнце размякнет, его на руки берешь, а у него лапы, ноги, хвосты – все мягкое, безвольное, вниз свисает. Так и мой сыночка. Даже я крика не помню, может от шока, а может он действительно и не кричал сразу. Все-таки кесарево – не самая естественная вещь. Ни я как-то не была готова морально, ни малыш. Я думала, будет как-то долго, потом мне скажут: «Вот сейчас мы его вытащим», и я его увижу. Я даже не помню ощущений своих, я ничего не осознала, унесли его мгновенно. Минут через 5 принесли обратно, завернутого в пеленку, в шапке, уже не синюшного, а красного, сопящего. Я его поцеловала, мне показали бирки на ручках с моей фамилией, приложили к груди – все очень быстро – секунд на 5. Молока не было, само собой, но может, хотя бы запах или тепло ему запомнилось.

Сейчас вот пишу, прям нежность к горлу подкатывает – потому что я знаю, какой он был позже, какой он сейчас – тепленький, пушистый, молочком пахнет, сопит, какие глазки у него ясные, пальчики крохотные. А тогда ничего во мне особо не всколыхнулось, откровения не было, увы.

Потом я лежала, о чем-то даже разговаривала с доктором, хоть убей - не вспомню о чем, что-то мы там рассказывали друг другу, смеялись. Народу было довольно много, мне так казалось - человек 5-7, и все куда-то ходили, выходили, менялись постоянно. Потом я как-то стала ощущать организованное движение в сторону выхода из операционной, ибо прошел слух, что на выходе из блока стоит счастливый некто в боксерских трусах и всем выходящим ошалело раздает деньги. Наверно, как с гаишников начал, так и остановиться потом не мог. Пока я там лежала, он успел нафотографироваться и с сыном, и со всеми медсестрами, и с анестезиологом, и с уборщицей – в общем, сын у него родился, ура!

Потом меня перевезли в реанимацию, по пути меня облобызал мой любимый вонючий муж в мокрой спортивной майке и началась совсем другая жизнь, полная чудес и приключений.

Про роды: версия № 2, краткая. Роды – это пи…..ц.