Итак, я родила. 20 сентября в 22.30. Срок 36 недель.

Утро 23 сентября. 11.00. мне сообщают, что мальчик абсолютно здоров. Я рада!!! Но пишу отказ от прививок. Отношение ко мне начинает меняться. Становится прохладнее.

Свои ощущения не описываю Спасибо огромное врачам-гинекологам. Всё прошло замечательно. Меня спасли и сына тоже. Не стали останавливать роды, а оперативно во всех смыслах решили проблему.

Трудности ждали впереди - а именно партизанская война с врачами детского отделения. Но тогда, в эйфории от счастья я этого даже не предвидела. У меня сын, я мама двух детишек. Где-то у бабушки спит дочка и не знает, что она уже старшая сестра. Спит муж, который до конца операции сидел у телефона дома, так как его предупредили, что может понадобиться его кровь (у нас одна группа, ожидали прямое переливание). Да, гемоглобин таки упал до 80 (он и так по вине ЖК был 90). Потом, спустя неделю, мою гиню наказали на 10 тыс. (штраф за осложнённые преждевремнные роды у беременной группы риска)

21сентября в 23.00. меня переводят в послеродовое, утром обещают принести малыша.

Утро. 9.00. Капельница. Малыша нет. Приходит врач и говорит, что у него слабый сосательный рефлекс и мне его не отдадут. Я в шоке и почти в истерики. Ползу в детское отделение. Смотрю - лежит мой сынок в кювезе и спит, в головёнке капельница (для профилактики ), рядом никого, а в ротик воткнута бутылочка. Я беру бутылочку, даю маленькому, но он спит, а в углах глаз - капельки. Плачу сама. Потом два дня добиваюсь сына. Мне говорят, что хорошая мать доносила бы ребёнка и поставила ему прививки. Рядом лежит дочка подруги (родились наши детки в один день путём КС). Трогаем с подругой её, а та больно вялая и горячая. Криком зовём медсестру, требуем измерить ребёнку температуру - на что отказ. Силой заставили и - 39.9. Перегрев, так как девочка лежала на солнце в одеяле при + 30 в палате. Потеряла 500 грамм веса. Еле как откачали.

Забрала я сына. Бедняжка, которого кормили по 5-10 граммм, присосался ко мне и повис. Я прижимала маленький комочек и плакала. Но сын-то рядом, моё маленькое солнышко. Потом я его развернула и остолбенела - вместо попы сплошная кровоточащая опрелость, писюн тоже кровоточит. Ооох. думала, всех там убью. 

Дальше было ещё интереснее. Пелёнок давали 15 штук на сутки. Типа памперсы естьв магазинах. Но нам нельзя с такой попой. Наш папа каждое утро приносил в роддом стопку отглаженных марлевых подгузов и пелёнок, а каждый вечер забирал пакет с пописами. Жизнь налаживалась.

Через два дня на работу вышел дедушка один, которому место в концлагере. Забрал всех кесарят в детское. Решил им для профилактики капельницы капать назогастрально. Я не дала. Закатила концерт. Потом два дня, пока не сняли мне швы, караулила маленького в детском и не спала. Меня мотало по углам от недосыпа, молока почти не было, а смесью разрешали кормить строго из шприца. Я втихую кормила из бутылки. На 7 сутки мы пожелтели. Нас начали активно лечить от физиоологической желтушки. Чую - антибиотики сыну светят для профилактики, написала отказ от РД и уехала, хотя мне самой требовалось переливание крови и я понрмала, чем грозит гемоглобин 65. Но жизнь сына важнее. Утром 29 сентября за нами пришла скорая. Мой малыш весил уже 2300 вместо 2680 при рождении. Мы ехали, чтобы выкарабкаться и жить. Партизанская война закончилась.

Впереди ждали новые открытия и последствия роддома, но об этом позже.